Марина Егорова о трудных людях, пользе интеллекта и влиянии среды

Эксперт по близнецам

Доктор психологических наук Марина Егорова родилась в Ленинграде, окончила там университет. Автор первого в России лонгитюдного исследования близнецов для выяснения роли наследственности и среды в формировании индивидуальных различий. Заведует кафедрой психогенетики факультета психологии МГУ им. М. В. Ломоносова. Член-корреспондент Российской академии образования.

Psychologies: Можно начать с наивного вопроса? Психогенетика утверждает, что с генами передаются не только физические, но и психические черты. Тогда почему до сих пор в результате естественного отбора не вымерли лжецы, манипуляторы, грубияны и прочие типы, с которыми никому не хочется иметь дело?

Марина Егорова: Потому что каждый ген обычно отвечает не за одно, а сразу за несколько качеств. Так что вопрос не такой наивный. Скажем, немало детей рождается с «синдромом гиперактивности и дефицита внимания». Они импульсивны, невнимательны, им трудно общаться с другими детьми. А дефицит внимания приводит к задержкам в психическом развитии, потому что ребенку сложно учиться. Обусловлен этот синдром мутацией в одном из генов, транспортере гормона дофамина. Но та же самая мутация оказывается связана и с большей открытостью к новому опыту – а это уже, сами понимаете, очень полезная черта. Кроме того, у обладателей негативных особенностей, о которых вы говорите, есть своя эволюционная стратегия. Они в большей степени ориентированы на краткосрочные отношения. В длительных связях их неприятные черты, конечно, всем очевидны. Но при знакомстве такие люди популярны: в них есть тяга к риску, жажда новизны, и это многим нравится. А дети от краткосрочных отношений, как вы понимаете, рождаются ничуть не в меньшем количестве, чем от долгих и стабильных. В последнее время я как раз занимаюсь изучением так называемой «темной триады личности» – негативных характеристик, обладатели которых чувствуют себя вполне неплохо, чего не скажешь об окружающих их людях. В нее наряду с нар-циссизмом и психопатией входит макиавеллизм – склонность к обману и манипулированию ради достижения сиюминутных целей.

Наличие этих характеристик взаимосвязано?

М.Е.: Как правило, если человек обладает одной из них, с большой вероятностью ему присущи и другие две. Нарциссизм связан со стремлением быть в центре внимания, ожиданием восхищения и в то же время – с презрением ко всем окружающим и их беззастенчивым использованием. Психопатические личностные нарушения проявляются в двух сферах. Первая – ненормативное и даже асоциальное поведение. Пришел, например, в незнакомую компанию и с порога всем нахамил: сдерживать свои чувства такие люди не считают нужным. Вторая – эмоциональная холодность, в каком-то смысле даже тупость. Такие люди не понимают эмоций других – отчасти потому, что сами ничего подобного не испытывают. И вот вам триада: я лучше всех, и поэтому все просто должны бескорыстно мне служить; я не собираюсь разбираться в том, что считается приемлемым поведением, а что нет, и мне нет никакого дела до чувств других людей; я умею, когда надо, произвести хорошее впечатление, играть на слабостях и доверчивости других. Вообще характеристики, входящие в «темную триаду», – компенсаторные. Это значит, что с их помощью человек пытается достичь того, чего не может добиться социально одобряемыми способами. Он может обманывать, не считаться с чужим мнением из-за того, что не умеет и не способен научиться убеждать, идти на компромисс или получить достаточную квалификацию. Таким людям трудно создать прочную семью, стабильные отношения, ужиться в коллективе.

Неприятный получается персонаж. И кажется, распространенный в сегодняшней жизни?

М.Е.: Вряд ли таких людей стало больше. Скорей изменились критерии оценки успеха. И в этой ситуации «темная триада» дает определенные преимущества, поэтому она сегодня так востребована. Способность получить финансирование на грандиозный проект бывает важнее, чем умение его реализовать. А скудные результаты не приводят к анализу причин неудачи и к оценке квалификации исполнителей. Кандидаты, стремящиеся стать депутатами различных уровней, могут обещать все что угодно, будучи уверенными, что отвечать за невыполненные обещания никогда не придется. И наоборот, общества, заинтересованные в реальной эффективности труда своих граждан, рассматривают результаты работы в долговременной перспективе, поэтому преимущества носителей «темной триады» становятся весьма сомнительными.

Возможно, таким людям стоит посочувствовать, но хотелось бы держаться от них подальше. Есть ли способы противостоять макиавеллистам?

М.Е.: Самый лучший способ – использовать свой интеллект. Имеет смысл обращать внимание не только на то, насколько убедительно человек говорит, выразительно при этом жестикулирует, но и на то, что он говорит: например, серьезны ли его доводы и хорошо ли он разбирается в проблеме. Не стоит подавлять свои сомнения под влиянием «толпы» («вон сколько людей ему доверяет!»). Легче тем из нас, у кого высокий уровень интеллекта. Тогда мы можем мыслить критически, способны сопоставлять факты, замечать противоречия и как минимум реже наступаем второй раз на те же грабли. А кроме того, интеллект еще и буферная характеристика. Он спасает от многих бед, снижая риск даже того, что с интеллектом, казалось бы, никак не связано. Подростки с более высоким интеллектом реже связываются с криминальными компаниями (при одинаковом социально-экономическом статусе семей). Если один из родителей страдает психическим расстройством, то ребенок часто предрасположен генетически к той же патологии, но вероятность ее появления ниже у детей с высоким интеллектом. Так что интеллект – наша лучшая защита.

От чего зависят уровень интеллекта и другие наши сильные стороны?

М.Е.: Все психологические характеристики человека являются полигенными, то есть определяются многими генами. И если у родителей комбинация генов способствовала развитию, например, хорошей памяти, это не означает, что сочетание генов их ребенка будет столь же многообещающим. Вообще влияние генотипа заметно при исследовании большинства характеристик темперамента, когнитивной сферы – пространственных, математических, вербально-логических способностей, а также внимания и восприятия. От генотипа зависит, насколько стабильны эти характеристики, а влияние среды скорее появляется в происходящих с возрастом изменениях. Например, на 40% наши различия в темпераменте зависят от генотипа и на 60 – от среды. Но при этом разница в интеллекте уже на 50% обусловлена генотипом и на 50 – средой, а по некоторым характеристикам памяти или внимания соотношение будет еще больше в пользу генотипа.

Мне интересно понять триаду негативных черт: «я лучше всех», «мне нет дела до чужих чувств», «я умею манипулировать».

Значит, если природа обделила нас какими-то способностями, их можно развить?

М.Е.: До определенной степени. В детстве я занималась музыкой. Наш преподаватель по оркестру, ругая нас за лень, говорил, что музыканта создает труд. Без труда не проявится даже то, что есть. А работая, можно достичь того, на что не мог и рассчитывать. И любил приводить в пример молодого музыканта, который в те времена начал сольные выступления. «Вот послушайте, как он играет, – говорил мой преподаватель. – А ведь это только труд, там больше вообще ничего нет!»

Это обнадеживает.

М.Е.: Если допустить, что мой педагог был прав в своей оценке. Я не возьмусь судить, только ли труд создал этого музыканта (кстати, его сольная карьера быстро завершилась). Но несомненно, без серьезных усилий особых высот никто не достигает. Впрочем, надо еще иметь в виду, что есть сенситивные периоды – наиболее благоприятное время для формирования тех или иных психологических качеств. Так, дети, в семье которых говорят на двух языках, овладевают ими в совершенстве – даже не имея склонности к языкам.

Значит, можно все-таки восполнить то, чего нам не досталось?

М.Е.: Вообще мы изучаем не генетику свойств, а генетику различий. Мы не беремся судить, почему человек обладает той или иной характеристикой, а выясняем, чем обусловлено различие этих характеристик у разных людей. Самое интересное для меня – изучение взаимодействия генотипа и среды. Представьте себе усыновленного ребенка. У него есть мать биологическая, которую он мог вообще практически не видеть, и есть приемная мама, которая его воспитывает. С первой мамой у этого ребенка общность только по генам, со второй – только по влиянию среды. Вот те, у кого уровень интеллекта генетически выше среднего, возьмут от среды лучшее и превзойдут ее. А средние по уровню интеллекта дети встанут вровень со средой. Именно поэтому важны обстоятельства, в которых ребенок живет и взрослеет

Гена партийности у нас нет

С психогенетикой связано немало заблуждений. Например, встречаются утверждения о том, что с генами передаются политические пристрастия. «Действительно, результаты исследований свидетельствуют: дети и внуки консерваторов чаще голосуют за консерваторов, а дети и внуки либералов – за либералов, – объясняет Марина Егорова. – Более того, по своим политическим симпатиям приемные дети больше похожи на биологических родителей, а не приемных. Но все-таки «гена партийной принадлежности» у нас нет, потому что в процессе эволюции не могло быть отбора по политическим симпатиям. А корреляции объясняются влиянием таких характеристик, как, к примеру, избегание перемен и страх новизны, которые действительно определяются генотипом. Тревожный человек , который ждет неприятностей от любых изменений, может и не доверять консерваторам, но проголосует все же за них».